Сегодня мы отправимся в Карелию. Не в разрекламированные, пусть и совершенно заслуженно, Кижи, не на дикие скалы и бурные водопады, куда ломятся охочие до экстрима горожане. Нет, мы просто проедем по Юго-Восточной Карелии, стране ливвиков — карел, которые говорят на одноименном наречии, сильно отличающемся от «государственного» карельского языка...
Когда-то горячая вода была у всех обитателей пятиэтажек, построенных в период расцвета Олонца, в 70-е годы прошлого века. А в середине 1990-х годов город настолько обнищал, что тогдашние власти предложили жителям выбирать: или отопление, или горячая вода, — на то и другое не хватало угля, ведь котельные здесь исключительно угольные. Жители выбрали отопление. Ведь это хоть и южная, но Карелия, морозы за тридцать градусов — почти норма. Здесь даже Ленин в ушанке: скромный бюстик, прячущийся под деревьями у здания районной администрации, неловко было оставить в привычной кепке или с непокрытой лысиной. А туристов из крупных городов теперь поражают дровяные сараи, стоящие во дворе каждой пятиэтажки, и люди, идущие в подъезд с вязанкой поленьев. Вообще, город, лишенный самого необходимого, должен был вымереть — а он не вымер.
... По большому счету Олонец, бывшая столица Карелии, — столица деревень. Кстати, любопытно то, что центром Олонецкой губернии городок практически не успел побыть: вскоре после образования губернии был построен Петрозаводск, и столицу перенесли туда. Поэтому Олонец остался при своем деревенском назначении. Всегда здесь делалась ставка на сельское хозяйство, для чего осушались поля и корчевались леса. Теперь тоже что-то производится, но куда меньше. Полностью истреблены процветавшие когда-то зверофермы. И даже дары леса здесь не перерабатывают — все грибы и ягоды везут в Питер, потому что там можно сдать подороже.
Раньше часть населения занимались тем, что ездили в Финляндию, покупали там дешевые вещи и продавали тут. Теперь, с новыми таможенными правилами, ограничивающими вес провозимого, этот заработок, похоже, отпадет. Зато останется батрачество — немало семей нанимается на летний сезон к финским хозяевам. Конечно, работа тяжелая, зато несколько сезонов попашешь — машину можно купить. Или жилье получше сырой квартирки в старом двухэтажном доме барачного типа, каких после войны понастроили по всему Олонцу. Но многие отчаялись выбраться из этих домов и обустраиваются как могут: вставляют в гнилые стены стеклопакеты и водружают на перекошенные крыши спутниковые «тарелки». И смотрят кино про красивую жизнь — в том числе и в соседней Финляндии, где относятся к карелам со сдержанной жалостью. Мол, вы почти наши. Да вот не наши…
Весь бюджет района — 300 млн рублей, как хочешь, так и крутись. У нее одних проблемных мостов в районе — 14, из разрушенных восстановлен только один, и тот вскладчину.
— Ничего не дали и даже не обещали, — сухо отвечает глава. — На больницу нужно миллионов сто, а дают в год по 17. В нищете живем, как тут без недовольства?
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Олонец
Date: 2009-12-04 10:32 pm (UTC)Когда-то горячая вода была у всех обитателей пятиэтажек, построенных в период расцвета Олонца, в 70-е годы прошлого века. А в середине 1990-х годов город настолько обнищал, что тогдашние власти предложили жителям выбирать: или отопление, или горячая вода, — на то и другое не хватало угля, ведь котельные здесь исключительно угольные. Жители выбрали отопление. Ведь это хоть и южная, но Карелия, морозы за тридцать градусов — почти норма. Здесь даже Ленин в ушанке: скромный бюстик, прячущийся под деревьями у здания районной администрации, неловко было оставить в привычной кепке или с непокрытой лысиной. А туристов из крупных городов теперь поражают дровяные сараи, стоящие во дворе каждой пятиэтажки, и люди, идущие в подъезд с вязанкой поленьев. Вообще, город, лишенный самого необходимого, должен был вымереть — а он не вымер.
... По большому счету Олонец, бывшая столица Карелии, — столица деревень. Кстати, любопытно то, что центром Олонецкой губернии городок практически не успел побыть: вскоре после образования губернии был построен Петрозаводск, и столицу перенесли туда. Поэтому Олонец остался при своем деревенском назначении. Всегда здесь делалась ставка на сельское хозяйство, для чего осушались поля и корчевались леса. Теперь тоже что-то производится, но куда меньше. Полностью истреблены процветавшие когда-то зверофермы. И даже дары леса здесь не перерабатывают — все грибы и ягоды везут в Питер, потому что там можно сдать подороже.
Раньше часть населения занимались тем, что ездили в Финляндию, покупали там дешевые вещи и продавали тут. Теперь, с новыми таможенными правилами, ограничивающими вес провозимого, этот заработок, похоже, отпадет. Зато останется батрачество — немало семей нанимается на летний сезон к финским хозяевам. Конечно, работа тяжелая, зато несколько сезонов попашешь — машину можно купить. Или жилье получше сырой квартирки в старом двухэтажном доме барачного типа, каких после войны понастроили по всему Олонцу. Но многие отчаялись выбраться из этих домов и обустраиваются как могут: вставляют в гнилые стены стеклопакеты и водружают на перекошенные крыши спутниковые «тарелки». И смотрят кино про красивую жизнь — в том числе и в соседней Финляндии, где относятся к карелам со сдержанной жалостью. Мол, вы почти наши. Да вот не наши…
http://www.zagorod.spb.ru/articles/2710/
Весь бюджет района — 300 млн рублей, как хочешь, так и крутись. У нее одних проблемных мостов в районе — 14, из разрушенных восстановлен только один, и тот вскладчину.
— Ничего не дали и даже не обещали, — сухо отвечает глава. — На больницу нужно миллионов сто, а дают в год по 17. В нищете живем, как тут без недовольства?
http://www.ogoniok.com/4991/18/